Неотъемлемой функцией каждого государства как общественного явления, является обеспечение национальной безопасности, которая призвана гарантировать благоприятные условия для жизнедеятельности граждан, государственных институтов, защищать жизненно важные интересы человека, общества и государства от внутренних и внешних угроз. Оценка общего состояния национальной безопасности является основой для выработки стратегии государственного развития и разработки конкретных мер по воплощению их в жизнь.
Анализ состояния национальной безопасности Украины за последние годы свидетельствует о том, что именно внутренние угрозы составляли наибольшую опасность для развития государства.1 Эти угрозы были связаны одновременно с несколькими национальными интересами и имели тенденцию к увеличению. Некоторые из них являются достаточно опасными и продолжительными. Их суммарный потенциал сосредоточен прежде всего в экономической, социально-политической, военной, информационной и экологической сферах. Сюда же следует отнести сферу региональных отношений.2
В контексте социально-политических процессов, межэтнические отношения в полиэтническом государстве, каким является и Украина, представляют собой весомый фактор ее стабильности, а следовательно, и национальной безопасности страны, поскольку они выступают:
во-первых – необходимым элементом общественного согласия в целом;
во-вторых – объективной предпосылкой территориальной целостности государства;
в третьих – составляющей внешнеполитической деятельности государства:
как в аспекте выполнения им международно-правовых актов;
так и в налаживании отношений с теми странами, которые являются этнической родиной наличествующей в Украине диаспоры.
Для современной Украины проблемы межэтнических отношений остро актуализированы тем обстоятельством, что они разворачиваются в контексте построения национального государства.
При провозглашении независимости Украина оказалась в необычной ситуации. Провозглашение суверенитета, не просто совпало с распадом СССР, а стало результатом этого процесса. Суверенитет Украина провозгласила политически и закрепила юридически. За короткий период времени новое государство уже имело всю необходимую атрибутику и признаки – территорию, границы, парламент, правительство, законы, армию, судебную власть, герб, гимн и т.д. Несмотря на все трудности, Украина как государство, – самоутвердилась. Но! В отличие от исторически классической последовательности образования государства, а именно, когда общество созревает, формируется политически и создает свое государство, в Украине все происходило иначе! Сначала было создано государство, а затем пошел (начался) процесс формирования современного украинского общества.
Процесс формирования нового государства, нового общества, прежде всего должен опираться на объединительную идею, которая бы консолидировала общество, являлась бы фундаментом его стабилизации, и совершенно очевидно, что в полиэтническом государстве, которым и является Украина, эта идея должна восприниматься всеми ее гражданами, независимо от их этнических различий.
Создание новой украинской государственности обуславливает ряд сложных процессов и проблем в поле этнического самоопределения народов Украины и межэтнических отношений:
альтернативность в теоретических подходах и практического движения общества к политически или этнически определенной нации;
проблема национального самоопределения внутри украинского этноса (вплоть до сепаратистских движений);
проблемы идентификации некоторых этнических групп в качестве национальных меньшинств и реидентификации других как меньшинств, но в пределах иного государственного образования.
Отметим также, что именно в Украине находятся наибольшие по численности этнические ареалы нетитульных народов. Так, средняя численность национального меньшинства, которое имеет свой этнический ареал, – 1,368 млн. чел., т.е. почти втрое больше, чем в России. Абсолютная численность «ареальных» национальных меньшинств в Украине не намного уступает российской (соответственно 13,7 млн. и 15,8 млн.). Таким образом, национальные меньшинства в России – более рассредоточены и малочисленны, т.е. при других равных обстоятельствах менее опасны для территориальной целостности и единства государства.
В определенном смысле Украина – более многонациональная страна, чем Россия3 , и потенциально, более конфликтна.
Необходимо отметить, что этнополитические последствия независимости оказались для Украины достаточно неожиданными. До настоящего времени, созидание нового государства, пока что не повлияло в достаточной мере на национальную интеграцию (консолидацию). Новому государству пришлось взять на себя ответственность за решение проблем, созданных предыдущим режимом (крымскотатарской и ряда других). В конце концов, общая атмофера этнического возрождения создала возможности для самоизъявления различных этнических идентичностей, которое некоторые эксперты склонны относить к проявлениям «национализма», «периферийного национализма», «регионального сепаратизма»4 .
В данном докладе мы не ставили своей целью анализировать каждое из этих явлений. Отметим лишь, что общественность стран Запада в целом, и особенно либеральная интеллигенция, обеспокоены усилением значимости национальной и этнической политики, а также всплеском этнических конфликтов в посткоммунистических странах. Одной из реакций западной общественности на подобное развитие событий стало отмежевание от националистических ценностей, позиций и практики, как проявления отсталости и нецивилизованности.
Однако существует и другая реакция – возрождение национализма и этнических движений, что свидетельствует о том, что и на современном этапе процесс национальной самоидентификации продолжается. Более того, национальная самоидентификация рассматривается как стержень сути политической жизни, что присуще как прошлому, так и настоящему, как Западу, так и Востоку.
Для Украины это приобретает свою актуальность, поскольку появляется еще один вектор нестабильности – региональные движения, вокруг которых объединяются сторонники национальных ценностей.
Заметим, что региональные проблемы всегда являлись компонентами европейской политики. В последнее время в орбиту их решений вовлекаются не только местные политические элиты и центральные администрации, но и широкие слои населения.
Но! Однако, радикально-сепаратистские тенденции присутствуют в меньшинстве европейских регионов. Центральные правительства, политические силы, общественные движения, ищут пути решения проблем, порождаемых региональной самобытностью, в русле гражданского общества. «Сам регионализм в Европе приобретает уже не поверхностное, исторически-религиозное, а глубинное наполнение, сущностью которого является уровень регионального развития и соотношение потребностей и ресурсов отдельных регионов при решении социально-экономических проблем».5
Перенос акцента на этнические и культурные противоречия приводит к тому, что некоторые эксперты, в частности С.Хантингтон, доводят потенциальную интенсивность конфликтов до уровня «столкновения цивилизаций»6, в то время как другие (Р.Каплан, Г.Фуллер) прогнозируют распад наций. Нам представляется, что как в первом, так и во втором случае, присутствует некоторое преувеличение. Несмотря на распад СССР, его составные части – к примеру, Украина, Российская Федерация – при их многонациональном составе и наявности различных цивилизационных компонентов, существуют.7
Однако здесь, нам представляется очень важным само осознание вывода относительности нашей цивилизационной позиции на мировой арене, что должно отразиться на проводимой стратегической политике, особенно социально-экономической. Первое, что нужно учесть – многие рецепты, по мнению известного украинского экономиста акад. Ю.Пахомова, эффективные в западных обществах и предлагаемые западными экспертами постсоветским государствам, не всегда являются приемлемыми для них.8
Сказанное, в первую очередь, относится к Украине, не имеющей (в отличие от России) ни богатых, пользующихся особым спросом на мировом рынке, природных ресурсов (как нефть, газ, алмазы и пр.), ни реальных, укорененных в массовом сознании, традиций собственной государственности, ни ясного, признанного большинством ее народа (как политической нации), представления о своей цивилизационной идентичности (последнего, впрочем, не хватает и России).
В этом отношении положение осложняется самим переходным, промежуточным, маргинальным статусом Украины, особенно ее западных областей, между Восточноевропейско-Евразийским пространством, составной частью которого она по преимуществу является, и собственно Западом.
Там же, где цивилизационные рубежи размыты и национальные культуры по многим показателям действительно имеют генетическое родство, дела обстоят гораздо сложнее. Здесь труднее разобраться, где что принципиально иное и неприемлемое, где, наоборот, годное для продуктивной адаптации. В этом смысле Украине, в силу достаточной географической, исторической, ценностно-ментальной и даже, частично, конфессиональной близости ее народа (прежде всего пребывавших длительное время в составе Польши и Австро-Венгрии ее западных областей) центральноевропейскому варианту Западной цивилизации, трудно решить, в какой мере она сопричастна последнему, а в какой – Восточноевропейско-Евразийскому, в последние века – российско-советскому-постсоветскому миру.
И такое противоречивое ее положение, а также связанные с этим разнонаправленные векторы цивилизационно-ценностных ориентаций ее граждан, обусловленные тысячелетней историей, а потому и не преодолимые ни в одну, ни в другую сторону в обозримом будущем, по сути, явление – объективное. Именно данное обстоятельство (в сочетании, конечно, с социально-экономическими проблемами и пр.), а не только национальная гетерогенность или фактическое двуязычие, составляет глубинную и хроническую опасность для существования ее как независимого государства.9
Тем более, требуется мудрость политического руководства, призванного искать и обеспечивать консенсус в украинском обществе, который предполагает опору на базовые цивилизационно-национальные (а не поверхностные этнографические) ценности.
В рамках процесса консолидации украинского общества каждое национальное меньшинство вполне может осознавать «общность судьбы» с украинским этносом и не чуствовать своей инородности. Однако основой для такого развития может быть только процесс формирования гражданского общества и углубления демократии.
Дальнейшее, прежде всего, зависит от взаимоотношений государства и гражданина. Можно выделить четыре типа таких возможных взаимоотношений:
государство, владея средствами принуждения, является потенциальной угрозой для отдельных граждан, или этнических меньшинств;
гражданин выступает как творец демократического государства, ее легитимирующий фактор;
гражданин зависит от государства как органа, обеспечивающего материальное благосостояние и безопасность;
граждане являются членами культурного сообщества, которое определяется титульным языком, историей, художественными традициями и образом жизни, и это сообщество также защищается и культивируется государством при помощи ее культурных институтов и программ.
Все эти четыре проявления современного государства – власть закона, демократия, обеспечение благосостояния и культурного развития – весьма незащищены в том смысле, что они могут использоваться с непрогнозируемой, эгоистической целью. Ни один из институтов, обеспечивающих эти четыре измерения гражданства, не защищен от влияния тех или других стратегических целей. И в первую очередь под этим влиянием оказываются именно те институты, через которые реализуются претензии на культурную общность и идентичность. Это может означать, что как лидер, так и рядовые участники групп, могут лишь делать вид, что ими руководят ценности этнической идентичности. А на самом деле они стараются реализовать собственые интересы, которые в случае их открытого провозглашения имели бы значительно меньше шансов на реализацию. В данном случае речь идет об этнокультурной мобилизации через различные общественные институты.10
В этих условиях, учитывая еще и все сложности переходного периода, стремление войти в Европу может легко спровоцировать какую-либо реакцию. В результате, при урегулировании проблем, связанных с переходным периодом, этнические отличия, культурный партикуляризм и националистические лозунги, как уже отмечалось, могут играть более важную роль, нежели классовые и социально-экономические отличия и конкурентные отношения, несмотря на то, что последние внесли весомый вклад в политическую и экономическую модернизацию Западной Европы.
Стремление путем отгораживания от России облегчить себе процесс «догоняющей модернизации» и получить дополнительные шансы для вступления в единый европейский дом, принятие негативных установок относительно других этнических групп и объявление их виновными в сегодняшних экономических неудачах могут доставить только нечто похожее на психологическое утешение и облегчение11 .
Национализм и этнополитика могут быть задействованы вследствие рационально обоснованного предположения элит о том, что они способны обеспечить роль морального и политического средства преодоления самых тяжелых и крайне неравномерно распределенных трудностей, связанных с процессом перехода экономики на рыночные рельсы.
Учитывая в значительной мере нежелательные и крайне опасные последствия подобных размышлений, оправдывающих обращение к этнополитике, естественно возникает вопрос, – существуют ли средства, способные предотвратить конфликтные ситуации? Да, они существуют.
Ключевым принципом при формировании этнополитики Украины, способной предотвратить конфликтные ситуации, по нашему мнению, является признание полиэтничности и поликультурности украинского общества и рассмотрение данного факта как ценности. Культурное, религиозное и языковое разнообразие общества должно быть признано как положительный фактор, обеспечивающий его духовное богатство, а национальные меньшинства должны рассматриваться как неотъемлемая часть общества. Вместе с тем, основываясь на факте поликультурности общества, следует признать, что нормальная, мирная, спокойная жизнь требует соблюдения дополнительных условий. Они заключаются в следующем:
гражданское единство, общая политика интеграции страны в социальном, этническом, региональном, правовом планах;
создание климата терпимости и межкультурного диалога.
Благодаря этим принципам каждая этническая группа сбережет свою идентичность, разовьет ее, сбережет свою культуру, язык и традиции, и одновременно внесет свой вклад в интеграцию и консолидацию украинского общества. Несоблюдение этих принципов может внести нежелательные на данном этапе развития украинского общества элементы федерализации.
От того, какие приоритеты изберет для себя то или иное этническое меньшинство, и прежде всего русское12 , насколько органично оно будет вплетено в ткань социально-экономических и политических трансформационных процессов в Украине, будет зависеть и социальная стабильность, являющаяся одним из факторов национальной безопасности Украины.
|
