Они били лежавшего до тех пор, пока он не перестал закрывать себя руками, потеряв сознание. Затем приняли за другого, третьего... Глухие удары, крики, стоны, мелькающие кастеты и металлические прутья - "коррида", как подобное действо называют сами "наци", удалась им на славу. Забрызганные кровью стены, поломанные стулья, десятки травмированных - что может быть краше для взора молодого боевика, жаждущего острых ощущений и самоутверждения?
Это не Мюнхен начал 30-х, и бритоголовые выкрикивают свои лозунги не на языке Шиллера и Гёте. Это Черновцы конца 90-х, и кровь на стенах кинотеатра, где проходил очередной антифашистский фестиваль - характерная роспись, удостоверяющая тех, против кого была направлена эта пропагандистская акция.
|
|
Что движет экстремистом? Откуда эта навязчивая агрессивная идея деструктивности, разрушения, уничтожения? По роду деятельности (а я уже 6 лет возглавляю организацию "Права человека") мне много раз доводилось сталкиваться с неонацистами, и всякий раз я замечал одну и ту же деталь. Они чего-то боятся. И этот страх исходит не из чувства ответственности за последствия своей противоправной деятельности; он исходит из ощущения неполноценности. Это страх собственного отсутствия.
Человек ощущает, что он есть, когда он нечто создает или нечто разрушает. Первый путь очень труден, и вознаграждением за этот труд является интерес: "творцу" всегда интересно. Второй путь гораздо легче, но внутреннего наполнения на этом пути не найдешь. Поэтому "разрушитель" вынужден быть сверхактивным (агрессивным) - свою внутреннюю пустоту он может заполнить только постоянно сменяющими друг друга острыми ощущениями, возникающими в процессе деятельности, направленной на разрушение. В принципе в каждом человеке есть и "творец", и "разрушитель", но в экстремисте "разрушитель" достиг абсолютной величины, поглотив своего хозяина. Без постоянного потока острых ощущений экстремист теряет чувство того, что он вообще существует. Он нуждается в них как наркоман в очередной дозе наркотика. Разверните любую радикальную националистическую газету, и вы увидите там "наркоманов", жаждущих своего наркотика - чужой крови: "Ми живемо в часи, коли росіяни та інші далі загрожують національному та фізичному буттю українців... Це захланна біологічна маса, часто фізично деградована, яка визнає лише аргументацію пострілу в голову". Сценарий действий подобного рода "нарко-вампиров" довольно прост: найти врага - определить меру и метод наказания - осуществить задуманное. А чтобы у исполнителей третьего пункта не задрожали руки в самый ответственный момент подается совет-аргументация: "Розправа над зайвими учасниками соціальної гри повинна бути рішучою і миттєвою... Ворог Роду є не людиною, а всього лише жертовним матеріалом". В ход все - угрозы, поджоги, избиения, покушения, убийства. Через все перечисленное, за исключением последнего, довелось пройти и мне, поэтому я точно знаю, для чего все это. Задача экстремиста - сломать волю человека, заставить его бояться: "В слушний момент треба вбивати не лише тіло ворога, але й волю до життя... Законним і моральним є зробити так, щоб кожен антиукраїнець (т.е., по сути самой статьи, любой неукраинец. - прим. авт.) в напрузі чекав на закономірне припинення свого життя на Україні" (цитаты из газеты "Ідеаліст"). Почему экстремист пытается во что бы то ни стало запугать? Потому что на личном опыте знает, что нет ничего хуже страха. И когда он видит, что его жертва не боится, испытывает глубочайший комплекс неполноценности перед таким человеком, что в свою очередь вызывает острую психологическую боль - " я хуже". И чтобы не быть "хуже", принимает решение уничтожит сам объект сравнения, тем самым убрав систему координат, в которой занимает не самое почетное место. Убийство для экстремиста - это и способ получить острые ощущения с целью почувствовать собственное присутствие в этой жизни, и способ отомстить за нелестное сравнение, если потенциальную жертву не далось запугать.
Иногда, глядя на натужные, обозначающие угрозу телодвижения марширующих молодчиков их СНПУ, "Трызуба" и УНСО, так и хочется перефразировать старую русскую пословицу: "Перестань бояться сам, тогда других пугать не нужно будет". Но разве услышать? Для того, чтобы слышать, мыслить, понимать надо быть индивидуальностью. А индивидуальности никогда не позволят себе опуститься до уровня марионетки, и не будут сбиваться в стаи, чтобы нападать сзади, из-за угла. Разрушить другую жизнь - это не мужество. Много ли отваги надо, чтобы избить музыкантов-антифашистов, обстрелять Русский культурный центр, поджечь ночью квартиру правозащитника, покалечить директора русской гимназии (факты из жизни русских на Украине)? Гораздо больше отваги и мужества необходимо для того, чтобы создать из себя личность, человека, и оставаться им всегда. Тогда не надо будет искать виновных в том, что сам не состоялся.
В буддистской философии есть такое определение - "срединный путь", т.е. удерживаясь от крайностей, человек получает шанс на просветление. "Ультра" - это крайность. В крайности пребывать легче, поскольку она очевидна. Крайность - это убежище, где прячутся от сознания собственной незначительности, ничтожности. "Срединный путь" не для них - он сложен, трудоемок и неэффектен. Этот путь не подразумевает факельных шествий и барабанного боя, без которых "наци" не мыслят своей жизни. Им просто необходим ослепляющий свет рампы: они хотят видеть себя и быть заметными для других, иначе пустота, скука, бессмысленность - вечные спутники "разрушителя". Они пытаются вызвать страх у других, чтобы заглушить свой собственный - страх небытия, страх невидимости, страх нежизни.
Олег ПАНТЮХИН,
председатель организации
"Права человека", г.Черновцы
|
